Морфогенез, модель квантового уровня.
Квантовый уровень предполагает наличие различного качества потоков фотонов, которые генерируются в различных химических реакциях.
Вот с этих позиций мы и рассмотрим процесс морфогенеза. В каждой клетке существует какая-нибудь энергетическая установка. В эукариотных клетках это обычно митохондрии. Откуда они берутся в клетках, мы попытаемся понять ниже. В клетке их может быть несколько. В них осуществляются определенные химические реакции, подобны тем, которые происходят при горении дров в костре. Отличие только в горючем материале (в митохондрии чистые химические материалы), а в дровах не только эти чистые химические материалы митохондрии, но и материалы составляющие митохондрию и клетку с ее органеллами. Поэтому спектр костра практически бесконечен. Мы наблюдаем этот спектр от ультрафиолета до теплового спектра включительно. Здесь присутствуют фотоны различной энергии и следуют они с различной частотой. По существу это белый шум. В митохондрии фотоны одинаковой энергии и следуют они с определенной частотой. Каждая митохондрия, можно сказать, генерирует монохроматическую волну. Это зависит только от типа элементов реагирующих в той или иной митохондрии. Но спектр этих частот может быть очень велик. В статье Ирины Мастыкиной “Экспериментальное обнаружение “тонкого тела” говорится:
“В лаборатории одного из московских институтов РАH группа Гаряева умудрилась записать радиоволновые "голоса" молекул ДHК. Трудно поверить? Тем не менее это воспроизводимый факт. Еще в лаборатории Петра Петровича можно услышать радиоволновое "пение" различных минералов. Причем поддельный бриллиант издает один звук, настоящий - "поет" совершенно другим голосом”.
Как видим в ДНК существуют такие связи, при разрыве которых излучаются фотоны радиоволнового спектра. Но это запредельные случаи. Наша жизнь, начиная с ДНК, в основном концентрируется в районе пика диаграммы спектра излучения абсолютно черного тела, то есть возле видимого спектра, и эти излучения радиоволн некое подобие неопознанных летающих или шумовых объектов для параллельных миров. Сколько времени, и в каком количестве в митохондрии будет синтезироваться, и разлагаться АТФ (аденозинтрифосфат), столько времени и в соответствующем количестве будет произведено фотонов определенного качества.
С большой уверенностью можно сказать, что в этом процессе (гидролиз) генерируется как минимум два вида фотонов в реакциях:
АТФ + H2O → АДФ + H3PO4 + энергия (1)
АДФ + H2O → АМФ + H4P2O7 + энергия
Эти реакции обратимы (фосфолироваание):
АДФ + H3PO4+ энергия → АТФ + H2O (2).
Естественно, что в формулах (1) и (2) количество энергии одинаково, а ее качество различно. В формуле (1) это целиковые фотоны, следующие с определенной частотой, а в формуле (2) это суперпозиция фотонов таких мощностей. Суммарная их энергия равна энергии одиночного фотона (2).
Если верить ученым, в организме взрослого человека за сутки синтезируется около 40 кг АТФ. Это, наверное, большая энергия, сравнив ее с энергией 40 кг бензина, можно было бы узнать количество человеческих сил автомобиля.
Различный спектр фотонов генерируется в процессе гликолиза при разложении глюкозы. Можно предположить, что в организме есть еще много других реакций, в которых вырабатывается тот или иной поток фотонов. Некоторые из них более-менее специфические – участвуют в отдельных реакциях, некоторые участвуют в строительстве клетки как катализаторы, но многие из них формируют общую голографическую структуру, которая отвечает за морфогенез организма. Как это происходит?
Рассмотрим развитие человеческого организма, начиная с зиготы. Мы знаем, что для репликации ДНК в любой клетке требуется некая энергия. Опыт показывает, что человеческая зигота первое митотическое деление осуществляет примерно через 30 часов после оплодотворения. В этот период в зиготе происходят различные процессы. Из материнского и отцовского набора хромосом должен образоваться один хромосомный набор. Такая же процедура должна быть осуществлена и с митохондриальной ДНК. В это время обе ДНК строят органеллы необходимые для дробления зиготы. Все необходимые внутриклеточные белки в этот период строятся самими молекулами, а катализируют эти явления тепловой фон, то есть тепловые фотоны, и другие энергетические потоки из Земли и ее окружения. За этот период будет полностью построен митохондриальный аппарат и произойдет требуемое накопление АТФ. Митохондрии начнут свою непрерывную работу по излучению определенного спектра фотонов. Эти фотоны распространяются как в клетке, так и вне нее.
Вот в этом месте и начинаются значительные трудности в понимании квантовых событий и, соответственно, биологических процессов. Казалось бы что? Ну, излучает митохондрия или какой-нибудь другой механизм фотоны, они разлетаются в разные стороны или даже летят в каком-нибудь выбранном направлении. И вроде бы ничего особенного не должно происходить. Оно так бы и было, если бы молекулы АТФ распадались последовательно, но они распадаются произвольно и сразу по много. Следует заметить, что данное конкретное “произвольно и сразу по много” здесь относится к человеческому организму, а для кролика или воробья “произвольно и сразу по много” имеют другие параметры. Эмбриональное развитие организмов показывает, что эти различия хотя и не слишком велики, но все-таки есть.
Излучаемые фотоны, как мы видели выше, могут складываться на электронах молекул и атомов. Так, без частиц, фотоны не взаимодействуют между собой, они просто проходят друг через друга. Таким образом, генерируемые фотоны митохондрий могут в каких-нибудь точках пространства складываться по несколько штук на некоторых электронах. Так уж случилось в природе, что эти голографические сборки фотонов чувствуют именно хиральные узлы ДНК, относящиеся к генам. Эти сборки и запускают транскрипцию. Если бы мы могли видеть интенсивности света этих фотонов и их сумм, то мы бы увидели, что одиночные фотоны, допустим, светленькие, сумма из двух фотонов более темная, из трех еще темнее и т.д. Мы бы видели определенное энергетическое поле. Оно наблюдалось бы и в клетке, может быть, более интенсивное, и вне клетки менее интенсивное. Кроме этих прямых фотонов, участвующих в сложении, существует большое множество отраженных фотонов, принимающих участие в образовании энергетического поля.
Если взять поливочный шланг и направить струю воды в огород, то ничего интересного не случится. А теперь направим струю на стенку сарая. Мы можем оказаться обрызганными водой. Расставив вокруг себя тазики и поливая из шланга стенку, можно добиться того что тазики будут постепенно заполнятся водой. Отраженные частицы воды будут попадать в тазики. Естественно, что тазики будут наполняться не равномерно. Получим некоторую картину распределения масс воды. Добавив второй шланг, получим другое распределение воды по тазикам. Этот опыт можно повторять сколь угодно раз и, если параметры истекающей воды, стенки, влажности, температуры и тому подобное будут одинаковы, то и распределение воды по тазикам будет примерно одинаковым. Вода может оказаться почти везде, даже за поливающим, конечно, в различных количествах. Поместив шланги в сферической емкости, получим другую картину распределения воды, отличную от результатов опыта в случае со стенкой, но при одинаковых начальных и граничных условиях будем наблюдать почти одинаковое распределение массы воды.
Такие явления происходят и с потоком фотонов. Часть их отражается от органелл клетки, и в частности от цитоплазменной мембраны, часть проходит через мембрану и может отражаться от внеклеточных элементов. Если клетки одинаковы и окружающая их среда одинакова, то и голографические распределения плотности энергии фотонов будут примерно одинаковы, как внутри клетки, так и за ее пределами.
Поместив рядом с этой клеткой другую клетку, мы будем наблюдать новые поля внутри клеток и вне клеток. При добавлении третей клетки снова получим измененные поля, но если проницающая способность клеточных оболочек мала, то внутренние поля клеток будут, примерно, одинаковы, а внешнее поле будет изменяться как угодно. Можно только сказать, что внешнее поле в той или иной мере будет симметрично относительно плоскости, проходящей через три клетки. Это первая ступень организации морфологии многих существ, которые имеют плоскостную симметрию.
Каждая добавившаяся клетка будет каким-то образом модифицировать общее энергетическое поле. Зигота дробится на более мелкие клетки, которые создают морулу – образование в виде шелковицы. Логично предположить, что самые большие интерференционные сгустки энергии образуются в центре морулы. В эти сгустки энергии, волей не волей, попадают некоторые, пока стволовые клетки. Энергии этого сгустка оказывается достаточно для запуска одного из генов на транскрипцию. Так синтезируется первый соматический белок эмбриона. Клетки продолжают делиться дальше, в том числе может делиться и клетка с белком, и она может быть вновь вовлечена в процесс транскрипции, если к этому времени ее не вытолкнули с этого поля соседние клетки или соседи не изменили поле, так что оно не может инициировать транскрипцию ни одного из генов данной клетки. Но тут же, в такой сгусток энергии может попасть другая клетка, не обязательно соседняя, и теперь она генерирует такой же белок. Если энергия будет другая, то и белок будет другим. Вначале развития зародыша энергетические сгустки не отличаются большим разнообразием, поэтому и зародыш получается более-менее однородным. Чем больше появляется клеток, тем разнообразнее по энергии сгустков становится конфигурация поля. Запускаются все новые гены и белки могут возникать в различных точках эмбриона.
При формировании энергетического поля митохондриями или пластидами можно получать в основном шарообразные поля и близкие к ним. Но мы видим организмы различной морфологии: почти шарообразный ёжик и длинная анаконда, сороконожка и, прыгающий на двух ногах, кенгуру, секвойя и кактус, звезда и рак и т.д. Эти морфологические формы очень устойчивые они передаются от родителей потомству. Но от родителей к потомству информация передается через ДНК, следовательно, и информация о морфологических особенностях организма должна храниться в ДНК. А где в молекуле должна храниться информация о морфологическом строении организма?
Велик соблазн придать эти функции интронной части молекулы. Просто не верится, что природа создала такой кусок ДНК ни для чего, хочется надеяться, что это важная часть молекулы, и она выполняет какие-то важные функции в организме. Кроме того, это часть на много больше по объему экзонной части молекулы, и она могла бы хранить информацию о морфологии организма, которая значительно больше той информации, которая описывает белковую структуру. Но, похоже, что интронная часть молекулы мало имеет отношения к чему-либо в организме, в том числе и к строительству морфологии. Об этом речь пойдет ниже.
С другой стороны хранить эту информацию в генах, содержащих информацию о белках, казалось бы, не безопасно. Селекционные успехи ученых в модификации морфологии животных и растений могут приводить к серьезным изменениям в белковом геноме организма. Не хорошо, если в клетке будет генерироваться остеопонтин вместо миозина. Но практика показывает, что морфологическое содержание хранится в экзонной части молекулы. Если бы не было белка для легочных тканей, мы бы до сих пор плавали в океане и дышали жабрами. Если бы не было коллагена, остеокальцина или остеопонтина, то разве мы когда-нибудь вылезли бы на сушу и тем более встать на две точки? А при отутствии рилина мы, наверное, дальше трилобитного существования никак продвинуться бы не смогли.
Это значит только одно – любое изменение белкового содержания организма ведет к радикальному изменению морфологии организма. Естественно, что, чтобы от кошки произошел человек, следует большую произвести модификацию белкового генома, чем модификацию генома белков обезьяны до белкового генома человека. Так как жизнь возникла, примерно, 3.8 миллиарда лет назад, а генов всего-навсего, примерно. около 50 000, то даже если бы гены появлялись последовательно, то на синтез каждого гена природа затратила бы около 100 000 лет. Но гены могли модифицироваться параллельно и тогда время на приведение гена в современный вид должно быть значительно больше данной сотни тысячи лет. А креоционисту давай тут же преврати шимпанзе в человека.
Молекула ДНК идеально приспособлена для голографической записи информации, в ней не только на много больше резонансных уровней по количеству, чем у структур жесткого диска компьютера, но главное на много шире диапазон этих уровней. Емкость информации в ДНК может быть сравнима только с емкостью информации в молекулах белка мозга. И та и другая молекула могут запомнить морфологию, скажем, кошки.
Опорной частотой, если можно так сказать, как для записи этой информации, так и считывания ее, при создании морфологического поля, может служить поток фотонов одной из митохондрий. В этом случае энергетическое поле определенным образом модифицируется потоком фотонов, генерируемых каким-нибудь электроном ДНК. Каждая молекула своим электроном или электронами излучит поток фотонов, запомненный именно в этом месте, который обязательно изменит поле так, чтобы восстановилась именно такая ситуация, которая была при записи данного состояния. Поэтому эмбрион, из почти круглой формы, постепенно трансформируется в определенный организм.
К сожалению этого мало для морфогенеза. Кроме того, что, допустим, в курином яйце, в соответствующей точке образовался энергетический потенциал для запуска гена эластина, там, где должен быть коготок цыпленка, так в этом месте еще должна оказаться клетка, способная генерировать молекулу эластина. Для этого рост клеток должен следовать строго за определенным энергетическим полем и вместе с тем не отрываться от каналов снабжения клеток, требуемыми для жизни и размножения, элементами. Это сложная проблема для животного мира, она решается эволюционным путем. Для растительного мира проблема направления роста клеток решена природой просто. После того как синтезировались первые клетки и построили свои клеточные целлюлозные оболочки, то образовалась некая структура, так называемая прикорневая шейка. Это довольно твердая структура, так как клетки из целлюлозы жесткие. Теперь делящимся клеткам расходиться следует вверх, вниз, вправо, влево, вперед, назад от этой структуры. В прокариотной клетке существуют органеллы аэросомы (газовые вакуоли). Сама клетка находится не в вакууме, а в определенной жидкой среде. Делящиеся клетки с аэросомами стремятся двигаться вверх от прикорневой шейки в стволах растений. В корнях растений эти легкие клетки тоже пытаются уйти вверх, но туда хода нет там прикорневая шейка, а расталкивающие силы между клетками все-таки существуют, поэтому другой клетке предстоит путь вниз. Конечно же, такие расталкивающие силы действуют и в горизонтальной плоскости, но клетка, расположенная на краю и наверху ствола, оказывается на три четверти в воздухе, где нет никаких питательных веществ. Питание поступает по капиллярам снизу только через малую часть ЦПМ данной клетки. Естественно такая клетка замедляет свой рост. Пока она дойдет до процесса деления, клетки средней части ствола будут уже выше ее. Можно сказать, что доступность питания клеток является косвенным участником морфогенеза. Не доступность питания может в какой-то мере определять границы биологического объекта.
Направление роста может задаваться и самой молекулой ДНК. В прокариотной клетке молекула не слишком жестко связана с ЦПМ, поэтому она может частично ориентироваться по направлению гравитации (если ее центр тяжести смещен) и соответственно строить свой энергетический потенциал в виде соответствующего голографического образа. В эукариотической клетке хромосомы вертятся вместе с ядром.
Так как количество ветвей на растениях и их расположение в большинстве случаев не бывает одинаковым, то можно предположить, что эта информация не содержится в полной мере в ДНК, а зависит от внешних условий. Если в период роста растения питательных веществ достаточно, температурный режим благоприятный, то веточка растения будет более длинной, чем при менее благоприятных условиях. Так же с большой девиацией по количеству и расположению возникают почки растений. На ели, например, ее ветви располагаются более-менее регулярно, но с чем это соотнести и в какой мере - сказать трудно. Возможно, это связано с сезонным ростом, а может быть в этом процессе задействованы характеристики ДНК.
Формирование плодов и клеток, синтез белков и, возможно, целлюлозы растений без участия ДНК вообще не представляется возможным, так как их морфология остается постоянной во всех поколениях.
Из выше изложенного, можно сделать вывод, что в морфогенезе принимают участие как внешние факторы (например, гравитация), так и процессы, происходящие в органеллах клеток. Часть процессов происходящих в клетке не зависит от эволюционных явлений (например, в такой-то митохондрии свет всегда будет один и тот же), а свет ДНК зависит от эволюционного развития организма.
Наша дальнейшая задача будет состоять в том, чтобы понять, как сохраняется эволюционное приобретение в молекуле и как оно появилось и модифицируется.
